Звериные шкуры, маски, ряженые, заснеженные поля — где мы? Эти снимки, сделанные фотографом Кристиной Чибик, выглядят как материалы этнографической экспедиции в места, предельно далекие от современной Европы. Но мы — примерно в 20 километрах от Зальцбурга и в 150 от Мюнхена, в альпийской части Германии. Этот регион называется Берхтесгаденер Ланд; здесь, высоко в горах, еще сохранились раннехристианские, а то и вовсе языческие обычаи — в том числе, так называемый «Буттенмандльлауф» — предрождественский обряд колядования. Группа ряженых — «басс» (нем. Bass) — состоит из персонажей под названием «Буттенмандль» (нем. Buttnmandl) и «Ганкерль» или «Ганггерль» (Gankerl/Ganggerl). Буттенмандли — их всегда 12 человек — выглядят как ходячие стога сена, обвешанные колокольчиками для скота. Ганггерли, одетые в звериные шкуры и маски с клыками и рогами, призваны охранять их и следить за целостностью группы.
Колядование чаще приходится на день св. Николая (нем. — Nikolaustag) — 6 декабря — однако, в отдельных деревнях его отмечают в первый Адвент или в канун Рождества (24 декабря). Буттенмандльлауф перемещается от деревни к деревне, от дома к дому. Ряженые раздают детям подарки (а некоторым взрослым — подзатыльники), принимают угощения от хозяев — и, конечно, отгоняют злых духов. В некоторых районах ряженых сопровождает «Николовайбль» или «Энгерль» — аналог русской Снегурочки. Участвовать в колядовании разрешается только неженатым мужчинам в возрасте от 16 лет, и даже «Снегурочки» — это, как правило, переодетые в женское платье мальчики.
dekoder публикует фоторепортаж Кристины Чибик, сделанный в Шенау-ам-Кенигзее в 2017 году. Не удивляйтесь. Это — тоже Германия.
В Великобритании прошли досрочные парламентские выборы, на которых убедительную победу одержали консерваторы во главе с Борисом Джонсоном. Случится ли хотя бы теперь «Брекзит», за который британцы проголосовали больше трех лет назад? Восемь вопросов и ответов ученого из Северной Ирландии Александра Титова — просто листайте.
1) Можно очень кратко: выборы и «Брекзит» между собой связаны? И, кстати, почему он до сих пор не случился?
Они связаны непосредственно. «Брекзит» до сих пор не состоялся, потому что сначала правительство Великобритании долго договаривалось с Евросоюзом об условиях выхода, а потом не смогло провести их через парламент. Из-за этого «Брекзит» дважды откладывался.
Летом 2019 года лидером правящей Консервативной партии и новым премьером стал Борис Джонсон. Он пообещал во что бы то ни стало вывести страну из Евросоюза, и многие опасались, что дело закончится no deal, или «выходом без сделки». В таком случае между сторонами была бы в одночасье установлена граница, и это повлекло бы для более маленькой британской экономики непредсказуемо тяжелые последствия. Чтобы этого избежать, парламент обязал Джонсона попросить еще одну отсрочку. Ему, однако, удалось добиться нового соглашения с Евросоюзом, и он потребовал его немедленной ратификации. Парламент, в свою очередь, хотел обсудить соглашение более подробно, и именно для преодоления этого кризиса были назначены новые выборы. По их итогам консерваторы получили 365 из 650 мест — лучший результат с 1987 года. Избрание Джонсона с его радикальными взглядами с самого начала было большим риском для консерваторов — и он себя оправдал.
2) Теперь-то «Брекзит» произойдет?
Срок очередной отсрочки истекает 31 января 2020 года. Теперь нет сомнений, что «Брекзит» состоится к этому сроку. Но это будет только формальный выход Великобритании из Евросоюза, после которого до конца 2020 года продлится переходный период. В это время страна останется членом европейского общего рынка и таможенного союза.
До этого времени Великобритания и ЕС должны заключить соглашение о будущих отношениях. По мнению экспертов, сделать это в такие короткие сроки будет крайне трудно — обычно у Евросоюза уходит около пяти лет на договор о свободной торговле.
3) А что будет, если договориться не удастся?
В случае неудачи все действующие соглашения перестанут действовать, и это будет тот самый no deal, или «выход без сделки», которого так боялись. Правда, Джонсон уже договорился с ЕС об экономическом статусе Северной Ирландии, который долгое время был самым большим камнем преткновения, о правах граждан Евросоюза и Великобритании, проживающих друг у друга, и о бюджетных взносах страны по старым обязательствам.
К тому же британское правительство может один раз попросить об отсрочке на год или на два. Но сделать это можно только до июля 2020 года, а консерваторы обещали, что делать этого не будут. Так что выход без сделки в конце следующего года весьма вероятен.
4) Так вопрос с Северной Ирландией урегулирован? Он ведь был самым острым, да и вооруженный конфликт там закончился не так давно …
Для Северной Ирландии наступают неспокойные времена. Условия, согласованные Борисом Джонсоном с Евросоюзом, чрезвычайно непопулярны у местных юнионистов и у североирландского бизнеса, так как они фактически оставляют регион в экономическом союзе с Европой и создают торговую границу между ним и остальной Великобританией. Юнионисты опасаются, что в итоге это приведет и к политическому размежеванию; а бизнес недоволен, поскольку объем торговли с Великобританией больше, чем вдвое, превышает товарооборот с Республикой Ирландия.
Теперь вполне вероятны протесты, демонстрации и блокирование портов юнионистами, но вряд ли стоит ждать чего-то более серьезного. Юнионисты не станут взрывать британскую таможню, как это грозили сделать ирландские националисты в случае полного разрыва с Ирландией. Они понимают, что это еще больше оттолкнуло бы от них англичан.
Тем не менее договоренности Джонсона с ЕС объективно сближают Северную Ирландию с остальной частью острова. Кроме того, по прогнозам, в течение ближайших десяти лет католиков в регионе станет большинство, как и в соседней республике. В сочетании это поставит вопрос о воссоединении двух Ирландий. И все равно по двум причинам эта отдаленная перспектива: Ирландия вряд ли сможет субсидировать северную часть острова в тех же объемах, что делает Великобритания; и не факт, что она, будучи одной из самых этнорелигиозно гомогенных стран Европы, захочет принимать в свой состав миллион североирландских протестантов.
5) А что будет в Шотландии?
Шотландия оказалась единственным местом, где консерваторы потерпели сокрушительное поражение, уступив 7 из 13 своих кресел местным националистам, которые получили 48 из 59 мандатов от регионов. Конечно, такая убедительная победа сторонников выхода Шотландии из Соединенного Королевства ставит вопрос о проведении повторного референдума о независимости.
Но не все так просто. На самом деле против консерваторов сыграли особенности британской избирательной системы: националисты получили 80% шотландских мест в парламенте, хотя за них проголосовало меньше половины избирателей — 45%. Ровно столько же в 2014 году поддержали выход Шотландии из состава Великобритании. Для победы на референдуме нужно большинство, которого у националистов сейчас нет. Но учитывая непопулярность «Брекзита» в регионе и неприязнь шотландцев к Борису Джонсону, весьма вероятно, что лидер Шотландской национальной партии Никола Стерджен добьется согласия Лондона как минимум на проведение повторного референдума о независимости.
6) Как на фоне всех этих проблем Борис Джонсон смог добиться столь внушительной победы?
Первая причина — в том, что консерваторам удалось собрать голоса всех, кто поддерживает выход из ЕС, а оппозиция оказалась расколота. Джонсон сумел найти идею, способную объединить разные части страны: от традиционных избирателей консерваторов на юге Англии до рабочих на севере. Этой идеей стал английский национал-популизм.
У лейбористов такой идеи не нашлось. Они не смогли определиться со своей позицией по «Брекзиту», а их лидер Джереми Корбин заявлял, что в случае проведения второго референдума он останется нейтральным наблюдателем. Лично Корбин непопулярен из-за своих крайне левых взглядов. В итоге позиции лейбористов ослабли больше, чем усилилась поддержка консерваторов.
Вторая причина — особенности британской избирательной системы, которые помешали Джонсону в Шотландии, но помогли в остальной части страны. Победителем в округе становится тот, кто получает простое (а не абсолютное) большинство голосов. Это позволило консерваторам получить 49 новых мест в парламенте. В то же время либерал-демократы, выступающие за сохранение членства в ЕС, увеличили свои голоса с 7,4% до 11,5%, но потеряли два места из 13.
7) У лейбористов будет шанс «отыграться»?
Проблема в том, что у лейбористов есть как минимум две разные электоральные базы. Прежде всего это относительно молодое, образованное население больших городов, которое придерживается продвинутых взглядов в вопросах иммиграции, экологии и, в частности, выступает за сохранение членства в ЕС. Именно они составляют большинство избирателей лейбористов. К ним примыкают студенты и представители этнических меньшинств.
Но за лейбористов традиционно голосовали и выходцы из рабочего класса, проживающие в небольших городах на севере Англии, которые за последние 40 лет пришли в упадок из-за общей деиндустриализации экономики Великобритании. Они придерживаются гораздо более консервативных взглядов по социальным и культурным вопросам и горячо поддерживают «Брекзит». Опасаясь потерять их голоса, лейбористы заняли довольно невнятную позицию, но в результате потеряли часть поддержки тех и других.
Левые предложения, вроде повышения налогов, увеличения социальных расходов и форсированной национализации, не помогли. Выборы нового лидера покажут, будет ли партия искать более массовой поддержки.
8) Похоже, Джонсон, в отличие от Мэй, будет премьером со стабильной поддержкой парламента. Каково с ним теперь будет путинской России, которую он сравнивал с гитлеровской Германией?
Все силы Джонсона будут заняты переговорами с ЕС, а потом еще добавятся переговоры о торговом соглашении с США. Едва ли у правительства Джонсона будет время и желание отвлекаться на Россию, если, конечно, не случится нового кризиса, наподобие отравления Скрипалей.
Санкт-Петербург, 1990-е годы. После смерти одной пожилой женщины остается квартира, полная разного хлама. Ее наследники случайно находят среди прочих вещей несколько коробок со старыми, скрученными в рулончики негативами. На пленках, должно быть, те же фотографии, что в старых запылившихся альбомах, решают они. К тому же негативы такие старые, что, кажется, стоит дотронуться – они сразу рассыпятся в пыль. Больше они не обращают на них особого внимания. Двадцать лет спустя из праздного любопытства наследники решают отсканировать пленки.
Когда греешь их в руках, они постепенно разворачиваются: в каждом завернутом в бумагу рулончике по несколько фрагментов – четыре, восемь, пятнадцать кадров, редко все 36. Первый фрагмент отсканирован: как и ожидалось, фотографии деда, Ленинград, 1920–30-е годы, семья, знакомые, родственники… Второй уже интереснее: те же самые годы, но вдруг – Берлин. Снимок за снимком на мониторе слагается целая история двух городов и двух жизней, рассказанная двумя братьями — Евгением и Яковом Хенкиными.
Пожилую женщину, сохранившую негативы, звали Софья Хенкина (1910–1994), и она была младшей сестрой Евгения (1900–1938) и Яковa (1903–1941). Все трое родились и выросли в Ростове-на-Дону, в состоятельной еврейской семье. «Софья вспоминала забавные эпизоды, стихи и песенки и никогда не говорила о том, как оборвалась эта благополучная жизнь, как ушли из жизни родители, какие именно события в Ростове-на-Дону заставили их уехать», — рассказывает наследница Ольга Маслова-Вальтер. Точно известно лишь то, что с 1920-х годов Яков с семьей и Софья живут в Ленинграде, а Евгений самое позднее в 1926 году оказывается в Берлине.
ИСТОРИЯ ИСЧЕЗНУВШЕГО МИРА
Снимок за снимком на экране вырастает исчезнувший мир — трагичная история, в которой многое до сих пор остается неясным и требует основательного изучения. Два города, Берлин и Ленинград — некогда столицы крупных европейских империй, потерпевшие горькие поражения в Первой мировой войне. Оба города шаг за шагом превращаются в метрополии тоталитарных режимов. В изображения, порой едва уловимо, вторгается та реальность, которая погубит обоих братьев, а их страны столкнет в новой войне.
Ничего этого ни фотографы, ни запечатленные ими люди еще не подозревают. Зафиксированный на пленку мир отличается особой атмосферой, мнимой легкостью бытия, чувственностью и радостью, которые отражают сотни в большинстве своем неизвестных лиц.
Хенкины не были профессиональными фотографами. Яков работал инженером-экономистом, Евгений изучал машиностроение в Техническом университете Берлина, после чего работал музыкантом. Несмотря на это, более семи тысяч снимков из наследия братьев говорят об их сильном увлечении фотографией и о выдающемся таланте, выходящем далеко за рамки любительской съемки. Оба снимали преимущественно в свое удовольствие, но иногда получали заказы, в основном на съемку спортивных и других массовых мероприятий.
НЕМОЕ КИНО БЕЗ СУБТИТРОВ
Сотни и тысячи лиц превращают все фотографии Хенкиных вместе взятые в своеобразный «групповой портрет на фоне века». Некоторые люди — случайные прохожие, строители, продавцы на рынке — появляются лишь однажды, чтобы потом бесследно исчезнуть. Другие встречаются несколько раз, рассказывая маленькие истории: о посещении пионерского лагеря под Ленинградом, о походе в Берлинский зоопарк, о пожаре, об автомобильных гонках, демонстрациях или ужине в ресторане. И лишь немногие люди появляются на пленках вновь и вновь, становясь живыми героями со своими характерами и создавая целые сюжетные линии.
Когда греешь пленки в руках, они начинают постепенно разворачиваться. Фото – Ольга Маслова-Вальтер
Этих людей мы иногда знаем по именам, например, членов семьи, Софью Хенкину или жену Якова Фриду. Иногда это безымянные друзья и коллеги — сотрудники Института Генриха Герца в Берлине – с ними Евгений собирает терменвокс. Или музыканты, с которыми Евгений выступал на разных сценах. Или подруги, как, например, красивая берлинка, с которой Евгений катается на лодке, гуляет по лесу, посещает разные мероприятия или идет в гости к друзьям.
Когда долго смотришь на эти фотографии, появляется странное чувство, будто все эти люди – твои старые добрые приятели, но только без голосов и имен. Как в немом кино без субтитров.
Хотя фотографии и были сделаны совершенно независимо друг от друга, в них можно заметить многочисленные совпадения и параллели. Кажется, что братья интересуются похожими темами, используют сходные композиционные принципы, так что не всегда легко сказать, кто фотографировал, а иногда с первого взгляда не различишь даже и где — в Берлине или в Ленинграде.
Основными сюжетами были портреты женщин и детей, друзей и знакомых, уличные сцены, массовые и спортивные мероприятия, животные, автомобили, пейзажи. Некоторые кадры сделаны не просто так, а тщательно выстроены, вероятно, с отсылками к иконографической традиции — например, к образу матери с младенцем.
«ДА ЗДРАВСТВУЕТ ВЕЛИКИЙ СТАЛИН»
Сами братья — неотъемлемые участники той бурлящей жизни, которую и запечатлели. Иногда они просят других людей сфотографировать себя, так что на одной и той же пленке они могут быть и фотографами, и моделями. За становлением двух тоталитарных режимов они наблюдают несколько издалека, и, кажется, испытывают не страх, а, скорее, какое-то сдержанное любопытство. Евгений гуляет по Берлину и вдруг видит на столбе листовку с призывом: «Евреи всего мира хотят уничтожить Германию! Не покупайте ничего у евреев!». Он достает камеру, делает снимок и идет дальше. В другой раз он фотографирует нацистский военный парад на Унтер-ден-Линден или предвыборный плакат «За немецкий социализм» на Паризер-штрассе. Это все происходит как бы между прочим.
Берлин, фото — Евгений Хенкин (1933)
На фотографиях Якова запечатлены и стадион с портретами Сталина и Ленина, и огромная надпись «Да здравствует великий Сталин», и парад физкультурников. Разделял ли он социалистический оптимизм сталинского времени, неизвестно. Даже если и так, то в 1937 году с этим, вероятно, было покончено.
Удивительны не только совпадения в сюжетах, но и параллели в трагических судьбах братьев. Яков Хенкин, который всю жизнь провел в России, в 1941 году погиб от немецких пуль на Ленинградском фронте. Его брат Евгений, чья жизнь на протяжении многих лет была тесно связана с Германией, в 1936 году был вынужден покинуть страну. А в декабре 1937-го он был арестован НКВД именно как «немецкий шпион» и через несколько недель расстрелян. Статус «врага народа» стер его имя из истории семьи. Софья Хенкина знала о его аресте, но ей не удалось узнать подробности дела. Впоследствии она избегала разговоров об этом.
«Образец чистого фотографического искусства»
Когда архив был обнаружен, спрашивать было уже некого. В 2016 году в Лозанне (Швейцария) наследница Софьи Ольга Маслова-Вальтер основала Ассоциацию «Архив братьев Хенкиных». Вскоре удалось организовать выставку в Государственном Эрмитаже в Санкт-Петербурге, на которой впервые были показаны многие фотографии. Выставка, организованная в стенах крупнейшего художественного музея и внесенная изданием Bloomberg в список десяти лучших выставок лета 2017 года, поместила фотографии не только в исторический, но и в художественный контекст. В дальшейшем фотографии были показаны в Милане и Париже. Осенью 2019 года на французском языке была опубликована первая книга. И, пожалуй, прав был фотограф Дмитрий Конрадт, который и наткнулся на архив в 2012 году, говоривший, что фотографии Хенкиных – не исторический источник, а «образец чистого фотографического искусства. И рождено оно не стремлением сделать искусство, но исключительно даром авторов».
Берлин, фото – Евгений ХенкинБерлин, фото — Евгений ХенкинЛенинград, фото — Яков ХенкинБерлин, фото — Евгений ХенкинВ пригороде Ленинграда, фото — Евгений или Яков Хенкин (1936–1937)Берлин, фото — Евгений Хенкин (1930-e)В пригороде Ленинграда, фото — Евгений Хенкин (1936–1937)
В пригороде Ленинграда, фото — Евгений Хенкин (1936–1937). Слева направо: Фрида, Яков и Софья ХенкиныЛенинград, фото — Яков ХенкинБерлин, фото – Евгений Хенкин (первая половина 1930-х)Ленинград, фото – Яков ХенкинБерлин, фото – Евгений ХенкинЛенинград, фото – Яков ХенкинЛенинград, фото – Яков ХенкинЛенинград, фото – Яков ХенкинБерлин, фото – Евгений ХенкинЛенинград, фото – Яков ХенкинБерлин, фото – Евгений ХенкинБерлин, фото — Евгений Хенкин (1933)Берлин, Евгений Хенкин (справа) в институте Гейнриха ГерцаЛенинград, Яков Хенкин со своей женой Фридой и дочерью Галиной
Текст: Леонид А. Климов Перевод: Анастасия Попова Фотографии: Ольга Маслова-Вальтер / Henkin Brothers Archive опубликован: 26.11.2019
Поразительный факт: советский посол в ГДР Вячеслав Кочемасов просто проспал падение Берлинской стены, случившееся 9 ноября 1989 года. И в посольстве СССР на Унтер-ден-Линден, и в кабинетах в центре Москвы об исторических событиях узнали из выпусков новостей.
Прошло ровно тридцать лет, а чувство, что в Москве и в Берлине многие еще спят, не очень-то уходит. Этот сон совсем не спокойный и не умиротворенный — наоборот, нервный и прерывистый. Он полон ярких образов и кошмарных подробностей, но все они заслоняют реальность. Как и тридцать лет назад, с закрытыми глазами невозможно увидеть то, что происходит друг у друга.
Просыпайтесь!
Перед вами наше новое медиа о Германии и Европе по-русски:
Основа нашей работы – перевод немецкоязычных СМИ; причем под переводом мы понимаем не только буквальную передачу оригинального текста на другом языке, но и прояснение контекста, погружение в смысл и в конечном счете создание нового знания. Поэтому переводные материалы сопровождаются нашими краткими комментариями, объясняющими сложные термины, и полноценными статьями, написанными специально для нас учеными — на основе новейших исследований, но без специфического научного жаргона.
Прочесть Европу не всегда просто. Спектр мнений, звучащих в европейской прессе по самым разным вопросам, в самом деле чрезвычайно широк. Русскоязычному читателю мы хотим рассказать о самых злободневных и важных темах. С одной стороны, нас интересуют повседневные проблемы, которые затрагивают каждого европейца, — например, миграция или рост популизма. С другой стороны, мы следим за дебатами европейских интеллектуалов — скажем, о публичном дискурсе или границах политкорректности. Наконец, нам важно то, что касается одновременно России и Германии, — как, например, юбилей падения Берлинской стены и его последствия.
dekoder стремится именно к тому, чтобы отразить разные точки зрения. Наша задача не в том, чтобы дать российскому читателю «правильное» мнение. Напротив: наша задача – предоставить все инструменты, которые помогут составить собственное мнение.
Мы не ищем простых ответов. Нет, мы постараемся показать всю сложность существующих противоречий и спектр мнений. Мы читаем Европу – вместе с вами.
PPS Мы приурочили выход русской версии dekoder к тридцатой годовщине падения Берлинской стены — дню, с которого началась новейшая история Германии. И мы начинаем с рассказа о том, что те события значат для сегодняшнего немецкого общества.
Автор газеты taz Даниэль Шульц о том, как в 1990-е все его друзья внезапно стали скинхедами – и приходилось соответствовать.
Красавица, спортсменка – и анти-комсомолка: Инес Гайпель бывшая чемпионка ГДР по легкой атлетике, а сейчас – известная писательница – о том, как идеологи ГДР подготовили почву для роста правого популизма.
Историческое решение об открытии стены было принято правительством ГДР на свой страх и риск: уже погибая, страна, наконец освободилась от власти московских шефов. Историк Ян Клаас Беренс о закате социализма в Европе.
Объездив территорию бывшей ГДР вдоль и поперек, журналист Андреас Метц назвал серию своих фотографий, сделанных там, — «Ost places — lost places» («Земли восточные — земли потерянные»). В общей сложности около 500 фотографий были сделаны им в 130 различных точках, от Альбека на северо-востоке до Оберхофа и Зуля на юго-западе. Издание Spiegel Online представило проект своим читателям, а dekoder публикует некоторые из снимков, на которых запечатлены местечки, кварталы и одиноко стоящие здания из прошлого социалистической Германии. Некоторые сохранились, но других больше нет, а третьи разрушаются на глазах, и именно так земли восточные превращаются в земли потерянные. Андреас Метц, уроженец Западной Германии, открывает их вновь, уже почти как археолог, и сохраняет с помощью камеры — не давая свершиться окончательному исчезновению.
После объединения Германии прошло тридцать лет, и свидетельства жизни в ГДР все все чаще делаются достоянием музеев. К тому же выросло поколение, знакомое с ГДР только по рассказам старших. А ведь это государство 40 лет просуществовало на немецкой земле и определило жизнь многих немцев. Фотографии, сделанные с 2017 по 2019 годы, приглашают в путешествие по стране, которая на глазах исчезает. Мотивы этих снимков похожи на далекое эхо, на декорации кинофильмов. Они – как провал во времени и пространстве, через который просвечивает уходящая натура ГДР. Так выясняется, что под землей, на которой мы стоим, есть второе второе дно. Фотография — как археология.
Многие из этих снимков рассказывают о поединке со временем. Части объектов больше нет, сделать такие фото сегодня было бы уже невозможно: какие-то здания обрушились или были снесены, какие-то надписи закрашены, улицы — переименованы, предметы отправлены на свалку. Восточная Германия постепенно исчезает: Ost places — lost places. Земли восточные — земли потерянные.
Но какие-то типично восточногерманские мотивы неожиданно возвращаются и заново встраиваются в нашу повседневность. По улицам ездят «трабанты» и «ласточки», подростки отправляются на празднование «югендвайе» — посвящения во взрослую жизнь. Пожилые люди, их взрослые дети и юные внуки маршируют под красными знаменами в честь Розы Люксембург или Эрнста Тельмана. Жизнь возвращается во многие старые и некогда покинутые места, заполняя оставленные ГДР пустоты.
Новые конфликты разыгрываются между модернизацией и сохранением наследия, между искусством, культурой и коммерцией.
Архитектурные символы ГДР — берлинская телебашня и аллея Карла Маркса в Берлине, футуристические здания: «чайник» в Варнемюнде и «кувшинка» в Потсдаме, гигантская голова Маркса в Хемнице — все они давно притягивают туристов и понемногу начинают претендовать на статус всемирного культурного наследия. Растущий дефицит жилья заставляет архитекторов все с большим энтузиазмом задумываться о реабилитации блочно-панельных домов. Неужели ГДР — страна атеистов — все-таки заслужила воскресения из мертвых?
А на страну накатывают все новые волны перемен: отказ от бурого угля, демографический кризис, миграция, дигитализация, джентрификация. В моих фотографиях видны большие и малые перемены и переломы, из которых состоял этот тридцатилетний процесс трансформации. Они заставляют задуматься: что такое родина, и что такое — утраченная родина? Что нам принесло объединение Германии — и кто понес какие потери? Какое наследие ГДР можно и нужно сберечь — а от чего лучше избавиться? Как из двух разных историй будут рождаться общие память, примирение и работа на будущее?
Вечером 9 ноября 1989 года член политбюро Гюнтер Шабовски, отвечая на вопрос журналиста, случайно объявляет о новом порядке выезда за рубеж, который на практике означает, что стена больше не будет удерживать граждан ГДР: каждый, согласно этому сообщению, сможет ходатайствовать о получении визы. Предполагалось, что этот порядок останется в тайне до 4 часов следующего утра, 10 ноября 1989 года. Но вышло иначе.
Ровно 30 лет назад пала Берлинская стена. Когда под натиском людей 9 ноября 1989 года пограничникам ГДР осталось одно из двух — либо стрелять, либо уступить, это вызвало настоящее политическое землетрясение в обоих германских государствах и в разделенном Берлине.
Толпы прокладывают себе путь на Борнхольмском мосту, на улице Инвалиденштрасе, у Бранденбургских ворот. Кадры этой исторической ночи показывают, как люди мирно преодолевают стену, следуя с востока на запад, с запада на восток. Объединение Германии осуществится годом позже, 3 октября 1990 года, — но об этом в ноябре 1989 года еще никто не подозревает. Кадры ликования на открытой границе в 1989 году стали знаковыми для немецкой исторической памяти.
Но как об этом событии узнали граждане Советского Союза? Что писали газеты в последующие дни и чем их освещение событий отличалось от ракурса статей западно- и восточногерманских СМИ?
Вот фрагменты исторического обзора прессы обеих Германий и СССР, подготовленного dekoder.
«Актуальная камера», главная новостная программа на телевидении ГДР, сообщает о новом порядке выезда за рубеж, о котором неожиданно объявил член политбюро Гюнтер Шабовски:
#ФРГ: Пресс-конференция протекает спокойно — и тут…
В ФРГ новость постепенно заполняет выпуски теленовостей — главный выпуск новостной программы «Tagesschau» в 20 часов:
#СССР: На пороге зимы
Первая полоса «Правды», партийного органа КПСС, на следующее утро, 10 ноября, никак не откликается на падение стены в далеком Берлине — как и другие передовицы советских газет. Заглавная тема «Правды» — подготовка животноводческих комбинатов к наступающей зиме.
В целом берлинские события остаются на заднем плане и, если освещаются, то в рубриках, посвященных мировым новостям. В СССР стена долго считалась неудобной темой, к тому же газеты ежедневно заполнены сообщениями о нарастающих проблемах в собственной стране.
#СССР: Крутой разрыв со старыми догмами
11 ноября «Правда» наконец обращается к теме открытия берлинской границы в рубрике международных новостей на 6 полосе, публикуя следующий комментарий:
Русский
—
Нынешнее решение правительства ГДР — смелый и мудрый политический шаг, свидетельствующий о крутом разрыве со старыми догмами. Он говорит о том, что в сегодняшней ГДР прокладывает себе дорогу новое политическое мышление, для которого характерен творческий подход к непростым вопросам, в течение длительного времени осложнявшим отношения между обоими немецкими государствами.
Бульварная газета «Bild» от 10 ноября 1989 года с заголовком: «Сделано! Стена открыта». Все газеты в ФРГ, подобно «Bild», 10 ноября 1989 года выносят новость об открытии стены на первую полосу:
#ГДР: Согласно сообщению пресс-секретаря правительства …
В ГДР орган СЕПГ «Neues Deutschland» (как и другие крупные партийные газеты) 10 ноября лишь дословно публикует сухое заявление о новом порядке выезда за рубеж, распространенное новостным агентством ГДР «ADN»:
Русский
—
Согласно заявлению пресс-секретаря правительства, Совет министров ГДР постановил, что с настоящего момента и до принятия Народной палатой и вступления в силу соответствующего закона действуют следующие положения в отношении частных поездок и выезда из ГДР за рубеж на постоянное проживание: […]
Neues Deutschland, 10.11.1989, DDR-Regierungssprecher zu neuen Reiseregelungen, Nachrichtenagentur ADN
#СССР: Массовое переселение наносит ущерб не только ГДР
Исключение среди советской прессы: уже 10 ноября «Известия», в то время правительственная газета, на 4 полосе под заголовком «Поиски выхода из кризиса» сообщает о новом порядке выезда граждан ГДР за рубеж:
Russisch
—
В четверг вечером местные и западные радио- и телеканалы передали новость: по решению правительства ГДР открыта граница с ФРГ и западным Берлином. […] За минувшие двое суток число граждан ГДР, переехавших на постоянное жительство в ФРГ через территорию Чехословакии, составило, по данным агентства ДПА, около 19 тысяч. Такого наплыва, как видно, в ФРГ не ожидали. […] Местное население в буквальном смысле стонет. Кажется, в ФРГ и Западном Берлине начинают понимать, что массовое переселение принесет ущерб не только ГДР.
Известия, 10.11.1989, Поиски выхода из кризиса, В. Лапский
Ночь 9.11.1989 года в новостях
#ФРГ: Осторожнее с громкими фразами — но только не сегодня
Первые кадры: передача «Tagesthemen» с ведущим Хансом Йоахимом Фридрихсом вечером 9 ноября показывает прямой репортаж тележурналиста Робина Лаутенбаха с пункта пересечения границы на улице Инвалиденштрасе:
#ГДР: Чуть больше верить
В ГДР 11 ноября во всех газетах можно прочитать объемные очерки и интервью. Например, в газете «Junge Welt», которая в свое время была центральным органом государственного Союза свободной немецкой молодежи и к концу 1980-х годов достигла тиража в 1,6 миллиона экземпляров:
Русский
—
«Просто здорово! С ума сойти!» Многим не верится, они потрясены. Что дальше? Об этом здесь и сейчас пока никто не думает. Аня говорит, что сегодня стала верить чуть больше. «Вы вчетвером?» — спрашиваем мы группку людей, очевидно, знакомых между собой — это студенты, изучающие текстильное дело. «Да, и обратно мы вернемся тоже вчетвером».
Junge Welt, Wochenend-Ausgabe 11./12.11.1989, Zu viert gehen wir rüber und zu viert auch zurück – Verlag 8. Mai GmbH/junge Welt
#ГДР: Кто знает, когда это закончится
Газета «Berliner Zeitung» также отмечает, что после визита на запад жители Восточного Берлина обычно возвращаются домой, но в то же время предлагает задуматься:
Русский
—
Почти все граждане ГДР, которые с позапрошлой ночи пересекли границу с ФРГ, как мы узнали, хотели вернуться на родину в тот же день или после выходных. […] Звучала фраза: «Сегодня вечером мы снова будем дома». Но также и другая: «Кто знает, когда это закончится». Около 3250 человек, согласно информации из Бонна, зарегистрировались в качестве переселенцев.
Berliner Zeitung, 11./12. November 1989, Heute abend sind wir wieder da
#ФРГ: Лишь один робкий водомет
Западногерманские газеты вместе с новостью об открытии границы успевают сдать в печать к завтрашнему выпуску (10 ноября) сообщения о первой реакции людей, а 11 ноября публикуют большие репортажи — например, газета „taz“:
Русский
—
Первая реакция правящего бургомистра Западного Берлина [Вальтера Момпера, dek.] была «очень радостной». Он призвал берлинцев радоваться вместе с ним, «пусть мы и знаем, что это возложит на нас многочисленные обязательства».
Съемочные группы ярко осветили стену, водомет еще робко брызжет водой с востока на запад, несколько сотен, возможно, тысяч людей окружают историческое место. […] Берлинцы штурмуют стену. Почти каждый, забравшись наверх, ликует с поднятыми руками. «Долой стену! Долой стену!» — гласит девиз вечера. Но реальность уже опередила возгласы хора.
В Советском Союзе остаются газеты и журналы, которые даже в следующие дни и недели не освещают тему падения стены. Ежедневная газета «Труд», официальный профсоюзный орган печати, в очерке из Берлина от 12 ноября делает упор исключительно на изменениях в руководстве ГДР, идущих параллельно с СССР:
Русский
—
Вчера наша газета сообшила об итогах работы 10-ого пленума ЦК СЕПГ. А перед этим в стране произошел беспрецедентный случай, когда в течение всего двух дней в отставку ушли сначала правительство, а затем и Политбюро ЦК правящей партии.
Новое правительство ещё не избрано.
Труд, 12.11.1989, ГДР: Дни перемен, В. Никитин
#СССР: Пробки шампанского, а не исход
Совсем иначе ведет себя «Комсомольская правда», в то время официальная коммунистическая молодежная газета, которая уже 11 ноября публикует репортаж, держа руку на пульсе событий в двух Германиях:
Русский
—
На каждом шагу хлопали пробки бутылок с шампанским, горели бенгальские огни. «Сегодня в Берлине праздник» – объяснял кто-то в толпе иностранцу происходящее. […] На что всё это было похоже? На всеобщую эйфорию? Да, на братание? Да, если учесть, что здесь прямо на моих глазах встречались родственники, живущие по разные стороны границы. Но на что это не было похоже, так это на исход.
Комсомольская Правда, 11.11.1989, Человек проходит сквоз стену, С. Маслов
Газета «Frankfurter Allgemeine Zeitung» наблюдает за ситуацией в Лейпциге, вдали от толп, штурмующих пункты пересечения границы:
Русский
—
Как велико недоверие людей в ГДР к тем, кто до сих пор находился у власти, в эту ночь четверга заметно и по другим признакам. Всего несколько часов назад член политбюро Шабовски на пресс-конференции, транслируемой в прямом эфире радио ГДР, почти мимоходом упомянул, что каждый житель ГДР может с настоящего момента выехать за рубеж без выполнения особых условий. Но радости, облегчения или удовлетворения почти не заметно на площади Карл-Маркс-платц в Лейпциге — перед афишной тумбой почти не слышно разговоров. Никто не упоминает новую свободу передвижения.
Frankfurter Allgemeine Zeitung, 11.11.1989, Nach dem Treffen mit Krenz ist Rau auch ratlos, Albert Schäffer
… и на контрольно-пропускном пункте в Хельмштедте, между сегодняшними федеральными землями Саксония-Ангальт и Нижняя Саксония:
Русский
—
Самая смелая мысль становится реальностью в мыслях потому, что никто не думает, что когда-нибудь она воплотится в жизнь. Люди в Хельмштедте и в других местах на окраинах советской зоны всегда мечтали о разрушении стены, об открытой границе. Но знали они и то, что потеряют частицу идентичности, если мечта станет реальностью.
Frankfurter Allgemeine Zeitung, 11.11.1989, Ein Licht nach langer Dunkelheit, Ulrich Schulze
Что остается? Что впереди?
#ФРГ: «Мы не остановимся»
Газета «Die Zeit» освещает деятельность новых политических групп, все активнее борющихся за право голоса в государстве, контролируемом СЕПГ:
Русский
—
«Мы остаемся здесь, мы не остановимся, и ты останься в ГДР», — написано яркими красками на лаке. На антенне развеваются зеленые ленты, символы надежды. На другой стороне машины написано, за кого агитирует Уве Ян — это инициативное движение «Демократия сейчас». […] Его группа встречается у него в офисе, шестеро мужчин вместе продумывают дальнейшие шаги: сбор подписей за проведение референдума об изменении конституции, которое отменило бы положение о руководящей роли СЕПГ, демонстрация в депо на следующей неделе.
По мнению «Neue Zeit», партийного издания восточногерманского отделения Христианско-демократического союза, вновь обретенная свобода зарубежных поездок не должна заслонять существующих в ГДР проблемy. Газета комментирует:
Русский
—
Общественность все еще ничего не знает о том, к чему призывали и чего громко требовали сотни тысяч демонстрантов — о привилегиях и злоупотреблении властью. Многие из тех, кто пользовался должностью и положением для личного обогащения, все еще заседают в Народной палате, окружных собраниях депутатов и занимают другие руководящие посты. Они слышат обвинения и — молчат.
Neue Zeit, 20.11.1989, Vom Wasser gepredigt, vom Wein getrunken, Klaus M. Fiedler
#ФРГ: Мой первый банан
Габи вообще-то зовут Дагмар, она из западногерманской земли Рейнланд-Пфальц. В 1989 году она послужила моделью для обложки ноябрьского номера сатирического журнала «Titanic». Снимок стал культовым и считается самой знаменитой обложкой «Titanic», его неоднократно перепечатывали и до сих пор охотно используют:
«Семнадцатилетняя Габи из советской зоны счастлива в ФРГ – Мой первый банан»
#СССР: Сладкое слово «свобода»
Еженедельная газета «Московские новости», которая в то время была важным голосом горбачевской перестройки и продавалась также за рубежом на нескольких языках, проводит масштабные и многогранные исторические параллели:
Русский
—
Когда на экране телевизора молодые немцы отплясывают у Бранденбургских ворот, в памяти оживают старинные гравюры – парижане, плясавшие двести лет назад на развалинах Бастилии. Конечно, по символичности стена не уступала феодальной темнице. Скверный символ раскола Европы и мира, конфронтации, «холодной войны», но прежде всего нашего и наших союзников страха перед свободой передвижения людей, циркуляции идей, перед свободой вообще. Символ феодального «социализма». […] Переменам в ГДР рад каждый, кому сладко слово «свобода». Но не станем таить и тревоги: в конце прошлой недели полиция была вынуждена и с той и с другой стороны отгонять от стены «бритоголовых» юнцов-неонацистов, учинявших дебоши. Впрочем, и падение Бастилии не повлекло за собой, как известно, воцарения мира и благодати на нашей грешной земле. Но тем не менее два века спустя мы пышно отпраздновали это событиe.
Московские Новости, 19.11.1989, Берлинская стена: Кто строил, тот и сносит, Владимир Острогорский
#ФРГ: Экономика без учебников
Стена уже десять дней как стала достоянием истории: журнал «Der Spiegel» размышляет о том, что открытие границ будет означать для обеих стран, ФРГ и ГДР, в экономическом плане, когда утихнет первая эйфория на бирже:
Русский
—
Игроки на бирже и мелкие вкладчики, менеджеры и политики стали понимать, что с внезапным открытием ГДР, прежде наглухo закрытой, возникла экономическая ситуация, для которой нет ни исторических аналогов, ни инструкций ни в одном учебнике экономики. Сложилась рискованная ситуация. […] У Модрова, Кренца и товарищей не много времени, чтобы отреагировать. Если экономическая ситуация вскоре не изменится к лучшему, через открытые границы от них сбегут молодые и способные. К тому же запутанный обменный курс грозит распродажей скудного добра на запад.
Еженедельная газета «Аргументы и факты», долгое время доступная только функционерам, но в 1980-е годы ставшая широко популярной, видит в открытии стены важный сигнал для всего внутреннего устройства ГДР:
Русский
—
В том, что происшедшее в ГДР осенью сего года является революцией, нет сомнений. […] В ГДР октябрь стал временем подведения черты под целым историческим периодом административно-хозейственного, сталинского пути развития, который и здесь давно исчерпал себя и вел республику дальше в тупик.
[…] [П]о своей интенсивности, динамизму и драматизму они значительно превзошли нашу перестройку.
Аргументы и факты, 9.12.1989, Октябрьская революция в ГДР, С. Рябкин
Составление обзора прессы: Ксения Гербер, Якоб Копперманн, Алена Ширко, Шантал Станник (Гамбургский университет) Перевод: Мария Унрау Заходное фото: David Tinkham/Datapanikdesign Фото над содержанием: Thorsten Koch/flickr.com/CC BY 2.0
