В 2020 году неожиданно для многих в беларуской оппозиции появились новые лидеры и активисты, которых тут же окрестили «оппозицией 2.0». «Старая гвардия», готовившаяся к переломному моменту десятилетиями, оказалась вне игры, хотя и не утратила позиции полностью.
Правда, и новые лидеры не смогли обеспечить победу протестам. Многие представители обеих оппозиций попали в тюрьму или были выдавлены за границу.
Но, кажется, через два года новая оппозиция стала наступать на те же грабли, что и старая, — ее сотрясают междоусобицы и скандалы. А главное, она не имеет влияния на ход событий внутри Беларуси. Рейтинги зарубежных штабов демократических сил падают. Они рискуют увязнуть в склоках и маргинализироваться, как некогда произошло с их предшественниками.
Жива ли в политическом смысле старая оппозиция? Каковы перспективы новой? И не ждет ли нас «оппозиция 3.0»? Этими вопросами задается политический аналитик Александр Класковский.
Бурные события 2020 года породили феномен новой белaруской оппозиции. Старая гвардия идейных противников режима, которая много лет твердила о неизбежности революционной ситуации, парадоксальным образом оказалась практически вне игры в тот исторический момент, когда массы пробудились.
Правда, и лидеры-неофиты не смогли обеспечить победу протестам.
Жива ли в политическом смысле старая оппозиция сегодня? Есть ли у нее шанс сказать свое слово в борьбе за смену режима Александра Лукашенко, перспективы которой после удушения протестов снова выглядят туманно?
Как режим постепенно маргинализировал старую оппозицию
Прообразом демократической оппозиции в Беларуси стал возникший еще на закате Советского Союза, в годы перестройки, Беларускі народны фронт (БНФ), созданный по примеру движений за отделение от СССР в странах Балтии.
В первые годы независимости в Беларуси не было поста президента, а парламент — Верховный совет — оказался относительно плюралистичным (тогда на выборах еще считали голоса). В нем действовала хоть и не слишком большая, но энергичная фракция того же БНФ.
Однако постепенно он стал утрачивать популярность. Многим беларусам, сознание которых подверглось сильной русификации, показалась слишком радикальной предложенная Фронтом программа национального возрождения. Значительная часть электората начала ностальгировать по СССР, чем и воспользовался талантливый популист Лукашенко, пришедший к власти в 1994 году на первых президентских выборах.
Между тем в начале 1990-х, при относительном либерализме властей, сформировался целый спектр политических партий. Некоторым удалось получить официальную регистрацию — до тех пор, пока крепчавший авторитарный режим Лукашенко не заморозил этот процесс (с 1999 года Минюст не зарегистрировал ни одной новой партии).
Пока режим был относительно «вегетарианским», время от времени заигрывал с Западом, оппозиционные партии хотя и подвергались дискриминации, но могли действовать в легальном поле: проводить манифестации, выдвигать своих кандидатов на выборах, вести агитацию.
Но сменить власть через урну для голосования у оппозиции не получалось. Во-первых, до поры до времени Лукашенко имел относительно широкую электоральную базу. Он обеспечивал неплохой по постсоветским меркам рост благосостояния (во многом благодаря финансово-экономической поддержке со стороны Москвы), и масса обывателей была благодарна вождю за «чарку и шкварку».
Во-вторых, на выборах власти занимались приписками, формируя избирательные комиссии в основном из «своих людей». И с каждой кампанией фальсификации (о которых позволяла судить, в частности, независимая социология) становились все более масштабными.
В-третьих, противников Лукашенко методично загоняли в гетто, используя пропаганду и репрессии (которые тогда еще дозировались). Их изображали лузерами и агентами Запада.
В общем, оппозиция, которую потом станут называть старой, была постепенно маргинализирована. Внутри нее усиливались распри. Из-за них она провалила даже собственные праймериз — процесс определения единого кандидата, призванного стать соперником Лукашенко, — весной 2020 года.
Президентские выборы, назначенные на 9 августа того же года, могли бы оказаться серыми, анемичными, но перчатку вождю вдруг бросили новые фигуры, за которыми не тянулся шлейф поражений и скандалов, — блогер Сергей Тихановский, бывший банкир Виктор Бабарико, экс-руководитель Парка высоких технологий Валерий Цепкало.
Когда Тихановского (а потом и Бабарико) арестовали, в борьбу неожиданно вступила жена блогера Светлана Тихановская. Избирательная кампания вчерашней домохозяйки стала феноменальной. В ее образе воплотились надежды на перемены, в итоге за Тихановскую проголосовали миллионы. Она, судя по косвенным данным, де-факто победила вождя режима.
Но Центризбирком объявил о победе Лукашенко с результатом в 80% голосов. Массовые стихийные протесты возмущенных сторонников перемен были жестоко подавлены. Саму Тихановскую выдавили в эмиграцию, часть ее соратников — тоже, часть посадили.
Внутри страны теперь выжигается все живое
Итак, новые лидеры не смогли по-настоящему возглавить мирное восстание, у них не оказалось стратегии. Но, если разобраться, действенной стратегии не было и у старой, классической оппозиции. В ее среде господствовал стереотип: если на улице окажется сто тысяч протестующих, милиция перейдет на сторону народа — и дело в шляпе, режим рухнет.
Но в 2020 году на манифестации в Минске выходило по несколько сотен тысяч человек. Однако верх взяли натренированные и хорошо экипированные силовики с промытыми пропагандой мозгами. Лукашенко же вошел во вкус насилия, сделал его основным политическим инструментом. Теперь новая оппозиция в таком же тупике, в каком была старая: против лома нет приема.
Тем временем Лукашенко велел провести перерегистрацию партий, что на деле будет означать ликвидацию старых оппозиционных брендов. Готовится новый закон о партиях, согласно которому на политическую арену допустят только сугубо лояльных — для бутафории.
Формально партии старой оппозиции — Объединенная гражданская партия (ОГП), Партия БНФ, Белорусская социал-демократическая партия (Грамада) (БСДП), «Справедливый мир» и другие — еще существуют, но де-факто они парализованы атмосферой тотального политического террора.
Пожалуй, последней попыткой легально провести публичную акцию стала апрельская заявка партии «Зеленые» на проведение традиционного «Чернобыльского шляха», которую власти предсказуемо отклонили. Выходить же на несанкционированные акции означает обречь себя на тюрьму.
Некоторые лидеры традиционной оппозиции, примкнувшие к протестам 2020 года, получили поистине сталинские сроки лишения свободы: христианский демократ Павел Северинец — 7 лет, социал-демократ Николай Статкевич — 14 лет.
Руководителю Партии БНФ Григорию Костусеву дали 10 лет, обвинив в «заговоре с целью захвата власти».
Cегодня всякая неподконтрольная властям активность внутри страны криминализирована: шевельнись, подай голос против режима — тут же посадят в тюрьму за «разжигание социальной розни», «оскорбление властей», «экстремизм», «подготовку массовых беспорядков» или по другой шитой белыми нитками уголовной статье.
Пример тому — пытавшаяся сохранить какую-то активность ОГП. В итоге ее верхушку арестовали. В начале ноября глава партии Николай Козлов получил два с половиной года колонии. Формально — за участие в уличном марше в августе 2020 года, по сути — за то, что пробовал наладить партийную жизнь и в нынешних суровых условиях. Недавно на съезде Козлова переизбрали председателем, но это чисто символический шаг. Из тюрьмы он руководить не сможет. Да и чем руководить? Все сидят, как мыши под метлой.
Иные деятели старой оппозиции вынуждены были спасаться от дамоклова меча репрессий за границей. Например, председатель БСДП Игорь Борисов оказался с семьей в Бельгии. В основном же выезжали в Литву, Польшу.
При этом часть старой оппозиционной гвардии примкнула в эмиграции к структурам новой оппозиции. Кое-кого относят даже к числу серых кардиналов. Во всяком случае, политическим неофитам явно пригодился организационный и прочий опыт тех, кто противостоит режиму уже много лет.
В команде Тихановской работают представители ОГП Александр Добровольский, Анатолий Лебедько, Анна Красулина. Ольга Ковалькова из «Белорусской христианской демократии» — одна из заметных фигур в составе Координационного совета, в котором видят протопарламент будущей Беларуси. Лидеру движения «За Свободу» Юрию Губаревичу доверено заняться «подготовкой кадрового резерва для новой Беларуси» в Объединенном переходном кабинете — этом прообразе правительства в изгнании.
Лукашенко будет побежден оппозицией 3.0?
Итак, старая оппозиция частично легла на дно и отошла от дел, а частично как бы растворилась в «оппозиции 2.0». При этом идейная база старой гвардии не пропала. Яркой визуальной фишкой протестов 2020 года стало море исторических бело-красно-белых флагов. Дали свои плоды усилия БНФ и других оппозиционных структур первой волны, направленные на развитие национального самосознания.
Представители старой оппозиции поначалу критиковали Тихановскую и других неофитов, пришедших в политику в 2020 году, за размытость платформы, реверансы в сторону Москвы, за уход от ответа на вопрос «Чей Крым?», недостаточное внимание к беларускому языку, историческому и культурному наследию нации. Сейчас новая оппозиция все четче артикулирует лозунги национального возрождения, противостояния имперской политике Кремля, европейского пути — то есть нащупывает опору в идейном фундаменте, созданном де-факто традиционной оппозицией.
Правда, при этом новая оппозиция стала наступать на те же грабли, что и старая. В последние месяцы 2022 года среду возникшей после 2020 года политической эмиграции сотрясают междоусобицы, скандалы.
По мнению критиков, команда Тихановской тянет одеяло на себя, отказывается от сильной коалиции, работает недостаточно прозрачно, не имеет четкой, убедительной стратегии. Некоторые члены этой команды пытаются трактовать справедливую критику и расследования независимых СМИ как подкопы, устраиваемые режимом и его спецслужбами.
Главная же проблема в том, что выдавленная за границу политическая эмиграция не имеет сильных рычагов влияния на ход событий внутри Беларуси. Развязанный режимом политический террор оказался действенным. Свирепыми методами Лукашенко забетонировал ситуацию в стране.
Трудно сказать, сколько продлится этот кошмар, но факт остается фактом: сегодня поднять массы на восстание против режима (перешедшего, по мнению ряда политологов, в тоталитарную фазу) — дело немыслимое. Так что любые стратегии его оппонентов повисают в воздухе. Многие сторонники перемен впадают во фрустрацию. Рейтинги зарубежных штабов демократических сил падают. Там рискуют увязнуть в склоках, скатиться к имитации бурной деятельности и в конечном итоге маргинализироваться, как это произошло некогда со старой оппозицией.
Конечно, режим Лукашенко не вечен. Но не вечен и мандат доверия к Тихановской, ее команде, всей новой оппозиции. И если она не справится с вызовами, то когда настанет час перемен, на их гребне могут оказаться совсем другие люди, фамилий которых мы сегодня не знаем. Возможно, это будет уже некая оппозиция 3.0, которая в конце концов перестанет быть оппозицией, а станет властью.
Текст: Александр Класковский
Опубликовано: 03.12.2022
Weitere Themen
Бистро #20: Два года с начала протестов в Беларуси. Что осталось от сопротивления?
Чемодан, компьютер, Польша. Что стало с беларуским IT-сектором из-за протестов и войны