Выборы 2020 года в Беларуси и протесты против их фальсификации долго не сходили со страниц мировых СМИ. Но после их подавления власти развязали против гражданского общества невиданные репрессии. И, кажется, не собираются останавливаться.
На конец июля 2022 года в тюрьмах находилось более 1200 политзаключенных. Некоторые из протестовавших уже отсидели сроки, полученные в 2020-м, но на их место беларуские власти садят все новых несогласных. Наказывается инакомыслие в любой форме. Свыше 100 тысяч человек уехали из страны из-за угрозы преследования или утратив веру в перемены.
Жив ли еще беларуский протест? Какие процессы идут в оппозиции? На что сейчас влияет диаспора? Считает ли Лукашенко, что окончательно подавил сопротивление оппонентов, или боится новой волны протестов?
В этом выпуске Бистро на девять вопросов о стране отвечает беларуский политолог Валерий Карбалевич.
1. Можно ли сказать, что протестное движение в Беларуси умерло?
Я бы сказал, что протестное движение скорее спящее, чем «мертвое». Большинство в обществе по-прежнему настроено критически по отношению к власти. Но это не трансформируется в активные действия и акции. В Беларуси отсутствуют легальные механизмы, с помощью которых население может выразить свое мнение. Сегодня в Беларуси воссоздана тоталитарная система. При тоталитаризме публичные протесты – редкое явление.
Важно отметить, что в течение двух лет мы наблюдаем массовую политическую эмиграцию из Беларуси. Из страны выехало свыше 100 тысяч человек. То есть большинство из тех людей, которые протестовали в 2020 году, уже эмигрировало. Кроме того, протест приобретает массовый характер тогда, когда есть надежда, что политическую ситуацию можно изменить. В 2020 году такая перспектива была. Сейчас ее нет.
2. Какую роль играет новая диаспора в демократическом движении?
В 2020 году беларуская диаспора впервые проявила себя как фактор политики. За два прошедших года она выросла в несколько раз, пополнилась активистами протестного движения. Все центры беларуской оппозиции, прежде всего, Офис Светланы Тихановской, находятся в эмиграции. Можно сказать, что оппозиционная общественная жизнь переместилась за границу, потому что в Беларуси легальная оппозиционная деятельность невозможна.
В информационную эпоху возможности диаспоры влиять на общественно-политическую жизнь страны существенно возрастают. Сейчас беларуские политические дискуссии происходят на площадках, которые находятся за пределами Беларуси. Это информационные ресурсы, социальные сети, платформы аналитических центров, Telegram-каналы и так далее.
С другой стороны, нужно понимать, что у влияния диаспоры на внутреннюю общественно-политическую жизнь Беларуси есть ограничения. Все же, любые перемены могут происходить только внутри страны. Внешнее влияние может быть лишь дополнительным фактором.
3. Как война повлияла на протестное движение? Какие настроения сейчас среди сторонников перемен?
Протесты были 27 февраля 2022 года, в день референдума об изменениях в Конституцию, а также 28 февраля. Милиция задержала в те дни около тысячи человек. В те первые дни после начала войны были опасения, что Вооруженные силы Беларуси вступят в войну на территории Украины. Но этого не произошло, и публичные протесты исчезли.
Протестное движение приобрело другие формы.
А) Часть беларуских активистов уехала в Украину. Они сформировали там полк имени Калиновского, который воюет на фронте на стороне Украины.
Б) Часть активистов (их называют «партизанами») проводят диверсии на железной дороге, препятствуют перевозке, передвижению эшелонов российской армии по беларуской территории.
В) Оппозиция создала ТГ-канал «Беларускі Гаюн», на котором публикуется информация о передвижении российской военной техники по территории Беларуси и запуске ракет с беларуской территории.
В целом можно констатировать, что происходит радикализация и среди противников Лукашенко – и в среде его сторонников. Сторонники власти требуют более жестких расправ над оппонентами. Но вся их активность происходит в интернете, социальных сетях. В оффлайне они беспомощны и рассчитывают только на власть. Все многочисленные общественные организации, созданные властями (официальные профсоюзы, БРСМ – лукашенковский комсомол, «Белая Русь», союз женщин, союз ветеранов и др.) в 2020 году в момент кризиса оказались полностью парализованными. Потому что эти структуры, созданные режимом, в силу своей государственной природы не способны ни на какую самостоятельную инициативу. И сам Лукашенко говорил, что от них нет никакой пользы.
4. Каких успехов добилась команда Светланы Тихановской?
Светлана Тихановская остается легитимным представителем беларуской демократии, символом альтернативы. Основные ее успехи связаны с международной сферой. Фактически, Офис Светланы Тихановской стал параллельным Министерством иностранных дел Беларуси, причем гораздо более эффективным, чем официальный МИД во главе с Владимиром Макеем.
Благодаря активности команды Тихановской беларуская тема не ушла с международной повестки дня. Она частично влияет на санкционную политику Запада в отношении режима Лукашенко. Офис Тихановской также представляет интересы беларуской диаспоры. Однако его влияние на внутриполитические процессы в самой Беларуси относительно незначительно.
Но в среде беларуской оппозиции усиливается конкуренция. Оппоненты Тихановской играют на объяснимом недовольстве беларуского протестного сообщества. С начала протестов прошло два года, результатов нет, репрессии усиливаются, наблюдается массовая политическая эмиграция из страны. Понятно, что вина возлагается на лидера.
5. Боится ли по-прежнему система Лукашенко протестов?
Да, боится. На различных совещаниях Лукашенко повторяет, что нельзя успокаиваться, мол, нужно продолжать репрессии, потому что враг притаился и ждет, когда власть ослабнет. У режима нет механизма обратной связи с обществом. По этой причине власти плохо понимают, что происходит в обществе. А когда они не знают реальной обстановки, то преувеличивают опасность.
Кроме того, сложная внешнеполитическая ситуация, экономические проблемы в связи с западными санкциями создают дополнительные угрозы для режима. И единственный ответ властей на эти вызовы – усиление политических репрессий.
6. Что означает усиление репрессий в стране, которая давно известна как «последняя диктатура Европы»?
Можно привести несколько примеров. Так, принят закон, предусматривающий смертную казнь за «покушение на террористический акт». В связи с тем, что в Беларуси понятие терроризм трактуется властями крайне широко, к нему можно отнести любую оппозиционную деятельность. В частности, участие в акциях протеста. Например, политические деятели Павел Латушко и Светлана Тихановская были обвинены по «террористическим» статьям уголовного кодекса. Сейчас проходит судебный процесс над «террористической группой» Николая Автуховича. В ее состав входит мужчина без ноги, пенсионерка, православный священник. Такие вот «страшные террористы».
Недавно на законодательном уровне разрешили заочно судить тех, до кого беларуское «правосудие» не может добраться лично: например, беларуских добровольцев, воюющих в Украине, или железнодорожных партизан. Правозащитники «Вясны» подсчитали, что обновленный уголовный кодекс разрешает заочные суды по 43 статьям. Среди них – заговор, геноцид, измена государству, наемничество.
Судя по всему, власти в ходе кампании политических репрессий встали перед проблемой. Есть четкое указание от Лукашенко не снижать масштаб репрессий. Но граждане, участвовавшие в протестах, либо уже получили судебные приговоры, либо эмигрировали. Где взять новых людей для арестов?
Для решения этой задачи силовики действуют в нескольких направлениях. Во-первых, по второму кругу судят людей, уже наказанных ранее и числящихся в «черных списках». Второе направление – распространение репрессий на все общественные сферы. В частности, людей арестовывают за комментарии в соцсетях о войне в Украине, не соответствующие официальной позиции.
7. Как именно изменились репрессии в Беларуси за последние два года?
В чрезвычайном порядке были приняты репрессивные законы. Власти криминализируют не только оппозиционную деятельность, но даже само инакомыслие. Предусмотрено практически неограниченное применение понятия «экстремизм» к любому виду общественной деятельности. Так, экстремизмом считается «дискредитация органов государственной власти» и «Республики Беларусь», «разжигание социальной розни» и др.
Обвиняемым по «политическим» статьям стали давать до 18 лет лишения свободы. В Беларуси практически запрещено гражданское общество, ликвидированы общественные организации. Каждый день приходят сообщения об очередных задержаниях, обысках, судах. Громкие суды над политическими оппонентами проходят в закрытом режиме.
Начинают судить людей за действия, совершенные в далеком прошлом. 22 июня в городе Янов суд рассмотрел дело Николая Б. по статье о распространении экстремистских материалов за репост сообщения с сайта «Радыё Свабода», совершенный 5 лет назад. Журналистке Катерине Андреевой присудили 8 лет тюрьмы по статье «измена государству» за один из ее старых журналистских материалов, который в тот момент не считался даже административным правонарушением. Таким образом, власти отбросили и правовую норму, согласно которой закон обратной силы не имеет.
8. Eсть ли у протестного движения шанс добиться политических изменений в Беларуси?
Точного ответа на этот вопрос никто не знает. Сегодня два фактора являются угрозами для режима и шансами для протестного движения. Во-первых, возможная деградация путинского режима в России в связи с неудачами в войне против Украины нанесет сильный удар по режиму Лукашенко в Беларуси. В критический момент на пике протестов 2020 года именно поддержка Путина стала важным условием сохранения власти Лукашенко. Это обусловило фатальную зависимость беларуского политического режима от Кремля. Поэтому кризис российского режима неизбежно эхом отразиться на Беларуси.
Во-вторых, резкое ухудшение экономической ситуации в Беларуси в связи с санкциями со стороны Запада. До сих пор Россия была главным источником помощи беларуской экономике. Сейчас РФ сама оказалась в трудном экономическом положении и не может компенсировать Беларуси все потери. Теперь Россия стала скорее источником проблем, чем источником помощи для Беларуси. В итоге недовольство населения своим социально-экономическим положением может приобрести самые неожиданные формы.
Автор: Валерий Карбалевич
Опубликовано: 09.08.2022
Weitere Themen
Беларусь: нация, осознавшая себя
Быть другим – инакомыслие в СССР