Взгляд на карту Европы показывает большую разницу между западом и востоком в показателях привитых: Португалия и Испания ведут, а ниже всего доля привитых (если брать только Западную Европу) оказывается в Германии, Австрии и Швейцарии. Внутри самой Германии отстают федеральные земли на востоке и юге страны. В Румынии и Болгарии дела обстоят примерно так же плохо, как в России и Украине. В Швейцарии итало- и франкофонные кантоны показывают лучшие результаты, чем немецкоязычные. А в Италии по прививкам плетется в хвосте Тироль, где говорят по-немецки.
Как это объяснить? Почему Альпийский регион особенно отстает? Почему запаздывают постсоциалистические страны? Почему немецкоязычные? Православные? В чем различия, нет ли общих черт? dekoder изучил научные данные и публикации в СМИ и собрал различные тезисы по этой теме.
Лейпциг, суббота, начало ноября 2020 года, число заболевших в Германии составляет 133 на 100 тысяч человек. Два журналиста Süddeutsche Zeitung отправляются на демонстрацию противников вакцинации и сталкиваются с удивительным фактом: «Пока мы шли недлинной дорогой в центр города, успели услышать пять разных диалектов швабского».
Очередной анекдот о швабах?
Швабы как противники прививок, свихнувшиеся на конспирологии? Это что, очередной анекдот о швабах? Если посмотреть на показатели привитых на карте Германии, видно, что Бавария и Баден-Вюртемберг действительно отстают, и только в восточных землях картина еще хуже. Совпадение?
Социолог Оливер Нахтвей в последнее время часто отвечает на такие вопросы. Вместе с другими коллегами по Университету Базеля он изучает ковид-протесты в Германии, Австрии и Швейцарии. В интервью газете Die Zeit он проводит такое различие: «Кверденкеры [ковид-отрицатели] на юго-западе не такие, как на востоке Германии. Доля избирателей АдГ на востоке гораздо выше, чем в Баден-Вюртемберге. Среди протестующих на юго-западе вдвое больше бывших избирателей партии зеленых и Левой партии. В Саксонии протесты гораздо больше связаны с идеологией крайне правых и гораздо меньше подвержены влиянию эзотерики».
Связь между неприятием прививок и правым экстремизмом в Германии имеет давнюю историю. «Еврейская медицина», как заявляли национал-социалисты, «отравляет народное тело». Истоки этой теории заговора прослеживаются еще в XIX веке. Об этом в интервью телеканалу ZDF рассказал историк медицины Мальте Тисен. Уже тогда Дрезден и Штутгарт были столицами антипрививочников: «Вокруг Дрездена и Штутгарта концентрировались все течения так называемой „жизненной реформы“ (Lebensreform). Это и альтернативная медицина, лечение природными средствами, и эзотерика, и антропософия. Все это движение есть своего рода мобилизация против наступления эпохи модерна, против индустриализации и урбанизации, которые так резко изменили образ жизни». «Назад к природе» — девиз тех дней, сопротивление новым временам, яркой приметой которых как раз и были прививки.
Может ли и сейчас неприятие прививок быть проявлением общего неприятия современности?
Генрих Август Винклер известен, среди прочего, своей двухтомной историей Германии под названием «Долгий путь на Запад». Историк критически относится к любым попыткам дать общее объяснение различиям в успехах вакцинации в разных странах Европы. В интервью газете Frankfurter Allgemeine Zeitung он делает попытку выделить некоторые возможные причины и параметры их возникновения. Глядя на Россию, Беларусь, Украину, Болгарию и Румынию, он говорит: «Возможно такое объяснение меньшего количества привитых: клирики многих православных церквей могут питать предубеждение против современной науки. <…> Прививка как попытка вмешаться в Божий промысел», — суммирует историк эту позицию. Другим объяснением этому феномену может быть, как думает Винклер, и то, что «десятилетия коммунистической диктатуры в странах за железным занавесом ослабили доверие к институтам государства».
Действительно, слабое доверие к институтам можно связать с историческим опытом, но есть много аргументов в пользу того, что недоверие к государству связано с недостаточным качеством самих институтов: в тех странах, о которых говорит Винклер, эффективность институтов, в том числе и системы здравоохранения, так же снижается от запада к востоку, как и успехи прививочной кампании.
Правда, в Западной Европе географическая логика действует небезупречно: Португалия и Италия лучше прививаются, чем Германия или Швейцария — однако в последних эффективность институтов явно выше. Здесь Винклер и Тисен усматривают особую причину: «Шоковый эффект событий начала эпидемии для южноевропейцев».
А как же тогда объяснить тот факт, что на севере Италии ниже доля привитых, чем в среднем по стране, хотя опыт первых месяцев пандемии в Северной Италии, где было много смертельных исходов, оказался гораздо страшнее, чем на юге страны? Какова же связь между численностью привитых во всем Альпийском регионе — она всюду ниже, чем в среднем по каждой стране или в среднем в Западной Европе? (Примеч. пер.: альпийские провинции есть у Италии, Австрии, Франции, Швейцарии и Германии.)
Возможно, объяснение этому есть у Михаэля Блюме, исследователя течения кверденкеров (от немецкого Querdenker), конспирологических мифов и антисемитизма. Историк религии и уполномоченный земельного правительства Баден-Вюртемберга по вопросам антисемитизма в интервью газете Süddeutsche Zeitung говорит о том, что в Альпах сильны традиции федерализма, демократии и самоуправления. С продвижением централизованного государства, а с ней письменности и науки, в горы начались конфликты с местным самоуправлением. В Альпах огромное множество диалектов, представители центральной государственной власти в этих регионах попросту не находят с жителями общего языка. В конечном счете там зародилась идея федерального государства, модель, которая и в Германии проложила себе дорогу после окончания тоталитарного национал-социалистического режима.
Кроме того, говорит Блюме, в Альпийском регионе исторически сильно притяжение мифических теорий заговоров: здесь всегда был силен антисемитизм, здесь развивались идеи австрофашизма и итальянского фашизма, и сама партия национал-социалистов НСДАП (национал-социалистическая партия Германии) возникла в Баварии.
Традиция спиритуальной эзотерики
К этому можно добавить, что на юге Германии, а также в Австрии и Швейцарии всегда были сильны эзотерические движения. Стоит вспомнить возникновение антропософии: первая вальдорфская школа основана в Штутгарте, а центр общества антропософов построен в швейцарском Дорнахе. Многие ученые говорят о том, что эта традиция спиритуальной эзотерики сохраняется до сего дня, и Блюме также видит связь между спиритуализмом и тем фактом, что большинство сторонников партии кверденкеров «Ди Базис» (Die Basis) живет в Южной Баварии и в окрестностях Боденского озера в предгорье Альп.
Таким образом, мотивы противников прививок в Альпийском регионе чрезвычайно разнообразны: от традиций самоуправления и связанным с этим недоверием к центральной власти — через романтику природы и спиритуальность, которые часто совмещаются с неприятием эпохи модерна — до самых нелепых теорий заговора. Наряду с высокой вариативностью мотивов для Блюме очевидна также и двойственность идеи свободы:
У нас есть свобода нести ответственность, но, к сожалению, и свобода верований в мифические заговоры
Практически ни одно исследование кверденкеров и других антипрививочников не обходится без косвенных указаний на то, что они путают свободу мнений со свободой фактов. Часто при этом вспоминают эффект Даннинга–Крюгера, с помощью которого психологи описывают когнитивные искажения самооценки «некомпетентных людей», которые слишком высоко оценивают собственные знания и умения. Это и контекст высказывания известного судебного психиатра Хайди Кастнер о том, что сейчас на подъеме глупость. В интервью Süddeutsche Zeitung она цитирует Чарльза Буковски: «Проблема в том, что умных людей переполняют сомнения, а дураков — уверенность».
Вообще обобщение индивидуальных психологических особенностей в науке считается недопустимой, но большинство исследований обходят этот запрет. Многие научные и популярные статьи упоминают многофакторные взаимосвязи мотивов противников прививок, — но конкретная динамика различных мотиваций до сих пор остается в тени, им не уделяется внимание.
И наконец, есть еще и базовая проблема того, что невысокая готовность прививаться в немецкоязычных СМИ нередко смешивается в одну кучу с позицией антипрививочников. Но это утверждение не выдерживает критики: согласно опросу общественного мнения, результаты которого опубликованы в газете Die Tageszeitung, примерно половина тех, кто до сих пор не привился, не хотят этого делать просто потому, что ощущают чрезмерное давление. Для них дело не в скептическом отношении к государству, не в сопротивлении эпохе модерна и не в теориях заговора. Своей неготовностью прививаться они оказывают противодействие нарастающему общественному давлению. И еще один фактор: опубликованное в октябре исследование федерального министерства здравоохранения по поводу мотивации непривитых называет главное препятствие — страх. Три четверти опрошенных заявили со всей определенностью, что не прививаются потому, что считают вакцину «недостаточно тщательно проверенной».
Страх
Страх и противодействие давлению могут быть связаны со склонностью к конспирологии и недоверием государству и/или науке, но причинно-следственную связь еще следует доказать. Поэтому, например, тезис о том, что сопротивление прививкам укоренено в характере жителя восточногерманских земель (или Альпийского региона) не выдерживает критики. Верно то, что многое указывает на социально-географические причины недоверия к прививкам. И у историков много сведений в пользу факторов, предопределяющих веру в теории заговоров.
Вполне может оказаться верным и то, что недоверие к государству имеет исторические корни и связано с недостатками институтов. И все же, при всех этих убедительных трактовках, данных о причинах недоверия к прививке и антивакцинаторских позиций сейчас недостаточно. До сих пор недостаточно исследованы социально-структурные взаимосвязи и влияние дезинформации на нежелание прививаться. Такие мотивации, как страх и противодействие давлению, остаются в тени, да они, по всей вероятности, и будут всегда слишком вариативны для того, чтобы быть надежно исчисленными.
Редакция «декодера»
Перевод: Люба Гурова