Пандемия застигла берлинские ночные клубы в непростое время. С одной стороны, им наконец удалось добиться признания как фундаментальной культурной ценности, в некотором смысле, выражения духа города. С другой, из-за роста цен на недвижимость и строительного бума в центре Берлина многим пришлось согласиться на более высокую арендную плату, чтобы сохранить привычное место пребывания. И тут карантин разом лишил их источника доходов. При этом конец чрезвычайной ситуации все оттягивается, а вместе с ним — и восстановление бизнеса.
Современные берлинские клубы часто создавались партизанскими методами в опустевших промзонах, оставшихся с гэдээровских времен прямо в центре города. С конца 1990-х вокруг них начали формироваться полноценные туристические кластеры, а их владельцы создали Клубную комиссию — уникальную в своем роде лоббистскую структуру, которая наладила отношения с городскими властями. В результате прекратились скорее пугающие, нежели эффективные антинаркотические рейды на танцполы. Современный свободный Берлин нельзя представить без его клубной культуры.
В период пандемии берлинский сенатор по делам культуры Клаус Ледерер стал посредником между клубами и властями. Одним он объясняет, почему культурная политика не должна сводиться к поддержке музеев, другим — что правительство объективно ограничено в своих возможностях. Тем временем нелегальные рейвы в берлинских парках в эпоху ковида перехватывают знамя радикального искусства у традиционных заведений, оказавшихся связанными запретами.
Берлинские клубы — безопасное пространство для тех, кто не соответствует стереотипам
Господин Ледерер, можно ли отнести берлинские клубы к критически важной инфраструктуре?
Считать их таковыми или нет — в любом случае, все пространства, где существуют искусство и культура, обладают неотъемлемой ценностью для демократического общества. Они критически важны, потому что именно здесь формулируются системные вопросы. Здесь обсуждаются и претворяются в жизнь альтернативные концепции.
Каким образом?
В городах клубы — это, среди прочего, безопасные пространства, safe spaces, для всех, кто не соответствует стереотипам и мейнстриму, — например, не похож на гетеронормативные образцы. Клубы представляют собой пространство эксперимента, здесь возникают все новые формы, все новые идеи: музыкальные, перформативные. Часто это и пространство политической дискуссии.
И эти пространства сейчас находятся под угрозой.
Да, и это не с «короны» началось. Берлин за последние годы невероятно уплотнился. Все меньше остается пустырей и заброшенных зданий. Самое позднее, с момента финансового кризиса 2008–2009 годов, а то и раньше, поиск объектов инвестиций в области недвижимости и девелопмента привел к существенному росту цен во всем мире — и мы не стали исключением. Но это только повышает значимость клубов — как центров альтернативной мысли и культурных инноваций.
Какую роль играет джентрификация?
Город растет, и меняется его инфраструктура: нужны школы, детские сады, транспорт, новые общественные учреждения и, конечно, новое жилье. В Берлине стало тесно, а джентрификация и другие стратегии повышения ценности недвижимости только усугубляют проблему. Свободные пространства, столь привычные для 1990-х годов, теперь не отыщешь днем с огнем. В то же время в клубах до сих пор сохраняется дух, характерный для Берлина 1990-х. Они организованы совершенно по другим принципам, нежели классические хозяйствующие субъекты. Многие коллективы пробуют осуществить альтернативные способы работы и жизни.
Даже с закрытыми клубами мы все равно живем на “острове свободы”
В клубе дистанция между людьми сведена практически к нулю. Люди приходят, чтобы веселиться, ни о чем не думая, забыть серые будни с их правилами и ограничениями. Нас все время призывают учиться жить с коронавирусом. Но для клубов это ведь совсем не вариант, верно?
Мы сможем, ни о чем не беспокоясь, открыть клубы в обычном режиме только с появлением вакцины или лекарства. До тех пор особенность распространения вируса не позволит сочетать танцы с соблюдением требований безопасности. Близость тел в тесном, заполненном людьми и, что особенно важно, в плохо проветриваемом помещении — недопустимая комбинация. Почти все владельцы клубов это понимают. Открываться для посетителей числом на порядок меньшим обычного, вводить сложные процедуры по безопасности и гигиене — для большей части клубов это экономически нерентабельно. Некоторые придумывают альтернативные концепции. Мы их поддерживаем финансово, насколько возможно.
Но слушайте, если честно, кто же согласится променять «Бергхайн» на биргартен?
Я и сам понимаю, что людям не терпится снова начать танцевать и веселиться. У нас ведь уже несколько месяцев очень низкие показатели заражений. При этом я думаю: «Неужели вы не понимаете, что даже с закрытыми клубами мы все равно живем на настоящем “острове свободы”»? По сравнению с другими странами у нас был очень мягкий локдаун, не было больших вспышек заболевания с огромными жертвами. Если мы рискнем поставить все это на кон только потому, что нам хочется потанцевать, то дорого заплатим. Всем будет лучше — клубам и клубной культуре тоже, — если мы будем настолько ответственны, как того требует эпидемия. И чем больше мы сделаем, тем быстрее сможем вернуться к своим любимым клубам и к ночной жизни.
И что конкретно вы предпринимаете?
Мы постоянно консультируемся с людьми, которые хорошо разбираются в теме. Это врачи — эпидемиологи, вирусологи, пульмонологи, — но также инженеры, специалисты по вентиляционным установкам. Это наша экспертная сеть, и мы регулярно обсуждаем все насущные вопросы. Я стараюсь быть в курсе всех новых данных и получать всю научно достоверную информацию о развитии пандемии, о путях передачи инфекции и о возможном лечении или вакцинировании. Ну а дальше остается только надеяться. Мне ничего не остается, кроме как двигаться на ощупь, осторожно, по миллиметру, и все время прикидывать, как мы можем применить поступающую новую информацию.
Берлинский ХДС требует, чтобы арендодатели добровольно отказались от арендной платы и тем самым помогли клубам. Как вам эта идея?
На пиар-акции такого рода у меня нет времени. Пока что ХДС не смог предъявить ни одного арендодателя, готового пойти на этот шаг. Мы еще до начала пандемии через бундесрат требовали принятия нового закона на федеральном уровне, чтобы защитить клубы и другие малые предприятия от джентрификации, которая вытесняет их с насиженных мест.
Но эта инициатива лежит под сукном. Никто ей сейчас не занимается. Если бы ХДС хотел сделать больше, чтобы защитить не только сферу культуры, но и малый бизнес в целом, и планировал бы возложить на арендодателей часть затрат, связанных с пандемией, у них были все возможности провести соответствующую реформу на федеральном уровне. Все требования известны. Похоже, правительство не хочет участия индивидуальных предпринимателей в распределении выделенных на помощь средств.
Ночной клуб — это антипод государственных учреждений культуры. И владельцы клубов гордятся своей свободой и креативностью. Если они примут государственную помощь, как это отразится на их самосознании?
У них есть основания для гордости, особенно если вспомнить первые годы их существования. Тогда в городе, обладавшем большим числом пустующих зданий и территорий, удалось зародить альтернативные пространства и альтернативную логику. Моя цель — сделать так, чтобы ее воспроизводство могло продолжаться, причем в мире, в котором все более важную роль играет коммерция. Без некоммерческой культуры Берлин перестанет быть Берлином. Из-за пандемии разом рухнули все доходы культурной отрасли, и мы обязаны помочь. Ну, или мы скажем: «Не наше дело. Форс-мажор, стихийное бедствие». Я не готов так просто с этим смириться. Я не буду сложа руки смотреть на то, как культурный ландшафт превращается в пустыню.
Разрушение всегда дает жизнь чему-то новому. Знаменитый в 1990-е диджей WestBam считает, что кризис поможет сломать монополию некоторых клубов.
Я не думаю, что если мы кому-то дадим погибнуть, там сразу вырастет что-то новое. Во-первых, сейчас нет тех свободных пространств, которые были тридцать лет назад. Во-вторых, в каждую образующуюся брешь ломятся инвесторы и девелоперы. Берлин на бешеной скорости превратится в подобие остальных европейских мегаполисов: деловой центр из железобетона, на улицах — никого, кроме офисных клерков.
Многие надеются, что на Фридрихштрассе, где скоро будет введена пониженная скорость автомобильного транспорта, снова начнут возникать ночные клубы. Вы разделяете эти надежды?
Не думаю, что клубы возникают после того, как снижается транспортный поток. Это, скорее, вопрос цены и ценностей — цены квадратного метра площади и связанных с этим ожиданий. Если на Фридрихштрассе и будет клуб, то его двери всегда будут открыты для людей с деньгами и именем, чего до сих пор не происходило в некоммерческих клубах. Для меня это не имеет ничего общего с настоящей клубной культурой, тут и спорить не о чем.
Мы помогли фрилансерам — и получили «шитшторм» в соцсетях
Председатель Клубной комиссии — лоббистской организации, объединяющей основные берлинские клубы, — Памела Шобес сказала в интервью: «Если быть честными, мы все разорены». Насколько тяжело положение ста сорока с лишним клубов Берлина?
Она описывает экономическую реальность, которая возникает тогда, когда у вас при фиксированных расходах внезапно, за один день, до нуля падают поступления. Клубное комьюнити проявило очень высокий уровень солидарности, начались стримы диджеев и кампании сбора средств, некоторые пытаются продержаться на кредитах. Это действительно здорово и вызывает уважение, но мне с самого начала было ясно, что это не долгосрочное решение. Я уже в марте начал пробивать в Сенате введение программы экстренной помощи. Времени на это ушло гораздо больше, чем я думал. Если бы дело зависело только от меня, помощь начала бы поступать уже в апреле.
Почему из этого ничего не вышло?
Для всех нас пандемия оказалась совершенно новым опытом, а представители других сфер экономики пришли со своими запросами и представлениями. В Берлине наша программа сумела за пять дней доставить срочную помощь многим фрилансерам. То, что мы за это получили от общества, нельзя назвать иначе, чем «шитшторм», которому сопутствовала резкая критика федерального правительства: деньги якобы бесконтрольно раздавались всем желающим.
А вы можете утверждать, что оснований так думать нет?
Предприятия сферы культуры отличаются от нормальных коммерческих фирм. У них и до пандемии не было сверхдоходов. Очень часто эти проекты держатся на энтузиазме и любви к искусству, баланс расходов и доходов держится на нуле. Советовать им взять кредит было бы чистейшим цинизмом — к тому же никто не знает, как долго продлится пандемия. Ничего не свидетельствует о том, что когда она закончится, мы сможем просто проводить вдвое больше концертов или продавать вдвое больше билетов. Так что кредиты для большинства учреждений культуры — вообще не вариант.
А если вакцины не будет, вы и через десять лет будете спасать ночные клубы?
В Берлине существует культурная среда, которая определяет лицо города. Она лежит в основании самой идеи этого города. На мне лежит обязанность сделать все для сохранения культуры и искусства. Ведь когда пандемия пройдет, именно отсюда мы будем черпать средства для экономического выживания. Кто во время пандемии не поможет сохранить эту среду — останется ни с чем.
Weitere Themen
Как вывести экономику из «коронакризиса»?