На фоне мировых событий последних месяцев вывод американских войск из Афганистана проходит почти незамеченным. Джо Байден приказал закончить его к 11 сентября 2021 года, то есть к двадцатилетию войны, которая знаменовала собой начало XXI века. На самом деле, события в Афганистане давно выпали из фокуса всеобщего внимания, превратившись в один из периферийных конфликтов, которых с того времени скопилось множество: в Ираке, в Сирии, в Донбассе.
Но известный немецкий историк и политический философ Херфрид Мюнклер предсказывает, что через некоторое время вывод войск из Афганистана попадет в учебники истории. В параграф под названием «Неудачная попытка Запада выстроить либеральный миропорядок». Американские военные и их союзники пытались не просто уничтожить противника, а коренным образом изменить жизнь афганского общества, переделав его под западные демократические стандарты. Достичь этого не удалось, а сама попытка обошлась в сто с лишним тысяч человеческих жизней.
В статье для Neue Zürcher Zeitung Мюнклер предлагает Западу привыкать к тому, что его возможность устанавливать политические стандарты простирается не дальше собственных границ.
Неизбежные сравнения с Вьетнамом
История знает поворотные моменты, разделяющие эпохи на «до» и «после». Историку эти водоразделы хорошо видны; современнику, напротив, гораздо труднее различить то самое событие, которое впоследствии окажется исторической вехой.
Гете вспоминал, что после канонады при Вальми он утешал промокших до нитки солдат, собравшихся вокруг костра на бивуаке, тем, что здесь и сейчас начинается новая эра и они наблюдают ее зарю. Но прошли десятилетия, прежде чем сложился этот рассказ. Канта отделяло от Французской революции не так много времени, когда он назвал ее «историческим знамением», которое определит ход истории на целом континенте.
В сравнении с Великой Французской революцией вывод войск НАТО из Афганистана кажется событием куда более скромного масштаба. Они пробыли там почти двадцать лет, и, пока успех военной операции отодвигался все дальше в неопределенное будущее, все силы были брошены на то, чтобы избежать впечатления провала и организовать отступление так, чтобы оно не обернулось военной катастрофой. Важно было не допустить появления образов столь же врезающихся в память, как последний вертолет, который взлетел с крыши американского посольства в Сайгоне.
И все равно сравнения с Вьетнамом повторяются из раза в раз: военная операция, тянувшаяся больше десяти лет; огромные траты; немалые потери; тающие шансы на успех; сходящая на нет способность интервентов удерживать позиции, наспех согласованный мирный договор — лишь немного выждав для приличия, северные вьетнамцы его нарушили, захватив Южный Вьетнам. События в Афганистане, вполне возможно, будут развиваться по тому же сценарию — в этом случае даже договор с «Талибаном» заключить не удалось. Тем труднее организовать вывод войск, и тем меньше ясности с его сроками.
Впрочем, зачем талибам нападать на отходящие силы НАТО и рисковать куда бóльшими потерями? Похоже, что власть в Кабуле рано или поздно все равно упадет им в руки.
Политика — и ничего больше
Сравнение с концом войны во Вьетнаме свидетельствует о том, что вывод натовских войск из Афганистана не станет тем самым «историческим знамением» и не повлечет за собой даже значимого изменения геополитической расстановки сил. Как известно, предсказания теории домино не сбылись и коммунисты так и не захватили постепенно власть во всей Юго-Восточной Азии. Вьетнам уже довольно давно взял курс на сближение с США — видя в них защиту от угрозы, которую ощущает со стороны Китая. Уход США из Вьетнама привел к парадоксальному результату: победители отвернулись от бывших союзников и сближаются с прежним врагом.
Подобное развитие событий вполне можно представить и в Гиндукуше. Аналогия с Вьетнамом позволяет увидеть в отступлении из Афганистана «politics as usual» Конечно, следует признать: новые волны беженцев из Афганистана на Запад неизбежны. Но затем финансирование этого дорогостоящего проекта будет завершено, затраты подсчитают и спишут, и Афганистан исчезнет с первых страниц новостей.
Чего добивался Запад?
И все же вывод западных войск из Афганистана может говорить о фундаментальном изменении представлений Запада о мировом порядке — а это уже выходит далеко за рамки аналогии с Вьетнамом. Война во Вьетнаме шла за сферы влияния, и в этом мало отличалась от войн в других точках на карте — в Африке, Латинской Америке и так далее. Общую рамку вооруженным конфликтам задавала холодная война: и Запад, и Восток пытались продвинуться вперед, занимая плацдармы в геополитически значимых регионах, и искали союза с полезными государствами третьего мира.
В этой логике Запад воспринял и присутствие советской армии в Афганистане в 1980-е годы — и отреагировал соответствующе: врагов Советского Союза, включая талибов, поддерживали деньгами и оружием, чтобы создать для советской армии собственный «Вьетнам». Однако присутствие НАТО в Гиндукуше лишено геополитической окраски, и именно так на дело смотрят в Москве и в Пекине: не случайно ничто не указывает на поддержку «Талибана» с их стороны. Геополитические интересы Москвы сосредоточены в черноморском регионе, а в китайском проекте «Шелкового пути» Афганистан не играет сколько-нибудь существенной роли. К тому же у обеих стран свои счеты с исламистскими движениями, и вряд ли Китай или Россия выиграют от выхода НАТО из Афганистана.
Первоначально военное вмешательство Запада обосновывалось присутствием в Афганистане «Аль-Каиды» и отказом «Талибана» закрыть ее базы и выдать главарей террористической организации США. В военном отношении «Аль-Каида» была вскоре разгромлена. Если это было единственной задачей, ее решили уже в 2003 году — тогда можно было бы и вывести войска. Ретроспективно именно это и видится правильным решением. Но Западу помешало представление о новом миропорядке, который должен был сменить биполярное противостояние времен холодной войны.
Эксперимент по установлению нового мирового порядка
Эти представления (впрочем, весьма зыбкие) включали в себя отказ от войны как способа продвижения политических интересов, упорядочивание международных отношений и распространение на весь мир ряда норм — в особенности касающихся прав человека. Вооруженные силы в этом контексте должны были выступать как некая глобальная полиция, призванная наводить порядок и давать отпор отъявленным нарушителям.
И тут горной стране в Гиндукуше досталась ключевая роль. Афганистан стал полем эксперимента по установлению нового мирового порядка: равноправия мужчин и женщин, демократического участия, экономического развития и особенно закрытия теневых каналов глобализации, в которых Афганистан участвовал как производитель опиума. Изначальная роль военных была переосмыслена, их переделали в «полицейских», обеспечивающих модернизацию страны. Было понятно, что модернизация несет преимущества не всем и что будут проигравшие. Так и вышло: те, кто, как предполагалось, должен был проиграть, вскоре опять взялись за оружие.
В результате миротворческая акция через некоторое время превратилась в военную интервенцию. Тем временем развитие застопорилось, а страны-участницы интервенции не решались форсировать операцию, чтобы не множить ряды сторонников «Талибана». Не меньше десятка лет Запад не мог выбраться из афганского тупика. Но это был образцово-показательный проект нового миропорядка — а потому сворачивать военное присутствие не спешили. Афганистан стал для Запада пробным камнем при строительстве нового мира.
Бастионы сопротивления
Вывод войск — это признание, что выстроить либеральный миропорядок оказалось Западу не под силу. Права человека, гражданское общество и политическое участие не удается сделать нормой не только в странах, которые остаются сильнейшими противниками Запада, — в России и в Китае. Не выходит обеспечить их и в отстающих регионах, даже когда эти ценности разделяет часть населения. Противники либеральных идей не дают себя ни переманить, ни подкупить. Религия и связанные с нею традиции оказались прочными бастионами сопротивления.
Оплотом западных либеральных ценностей в обозримом будущем останется только сам Запад и принадлежащее ему пространство. От идеи глобального порядка с общими ценностями, очевидно, пришлось отказаться, пусть в риторике неправительственных организаций она по-прежнему звучит. Впредь целью военного вмешательства на периферии западного мира будет политическая стабилизация, а не продвижение прав человека. И с этой точки зрения вывод войск из Афганистана действительно открывает новую главу в истории.
Weitere Themen
Что пишут: об исламизме в Европе и «ведущей культуре» в Германии